Выступление
протоиерея Петра Перекрестова
за круглым столом на тему: «Теперешнее положение Церкви в России».
Ваше
Высокопреосвященство, Ваши Преосвященства, дорогие во Христе собратья-пастыри!
Мне
кажется, что докладчики из России могут гораздо лучше меня рассказать
о жизни Церкви в России. Поэтому я ограничусь несколькими общими
замечаниями, которые следует учесть при обсуждении нынешней тем
ы . Чтобы говорить о Церкви в России, следует определиться – кого
мы имеем в виду под этим названием? Имеем ли мы в виду то духовенство
и ту паству, которые проживают на территории бывшего Советского
Союза и находятся под иерархией Московского Патриархата, или же
мы имеем в виду только иерархию официальной Церкви в Российской
Федерации, а рядовые священники и верующие как бы не включаются
в это понятие? Можно ли говорить о разделении иерархии и паствы,
о том, что иерархия одна, а паства как бы ей непричастна? Нередко
мы слышим высказывания, что иерархия Московской Патриархии не
на высоте, а паства вполне православная. Но паства в России себя
же воспринимает не иначе, как паства Московск ого Патриарх ата
.
Если
в нашей маленькой Русской Зарубежной Церкви не только жизнь разных
епархий отличается друг от друга, но и жизнь приходов в одной
и той же епархии иногда очень разные, то нельзя удивляться тому,
что в огромной России церковная жизнь протекает неодинаково. Поэтому
судить о церковной жизни МП по одной Москве, или же по одной епархии,
по одним клирикам, невозможно. Церковная жизнь в МП проходит очень
неровно – есть образцовые монастыри, священники и приходы,
а есть таковые о которых грустно, а иногда и страшно говорить.
При
оценке церковной жизни в России еще следует учесть как нашу собственную
объективность или ее отсутствие, так и наши ожидания в отношении
уровня и темпа оздоровления и характера церковной жизни на Родине.
Если мы слишком многого ожидаем, если наши требования очень высокие,
то мы всегда будем находить недостатки, всегда будут вещи и явления
к которым можно будет придраться и больше требовать. И, наоборот,
если мы будем слишком наивны, слишком поверхностны, то тогда грозит
опасность принять желаемое за действительность.
Церковь
в России и многослойна и многолика. В лице Священного Синода МП
– одна, в лице Отдела внешних церковных с вязе й – вторая, в лице
передового московского духовенства и благочинных – третья, а в
лице многих монастырей и паломников – четвертая и т.д. В
Московской Патриархии, в одной среде можно себя ощутить как бы
в чисто государственной структуре, а в другой среде – в сердцевине
Святой Руси. Разделение не только и не обязательно только вертикальное
– оно идет и вширь: в одной епархии преобладает дух более либеральный,
в другой – строго православн ы й, как со стороны духовенства и
паствы, так и со стороны епархиального архиерея. Лики Московской
Патриархии могут меняться в зависимости от условий, от местности
– одно дело Московская Патриархия, скажем, в о Владим и рской
области, а совсем другое дело Московская Патриархия в Германии
или Иерусалиме.
Кроме
«неоднородности» самой Церкви в России, нельзя обойти молчанием
следующее: советская система, советская жизнь, советские нравы
наложили свой отпечаток почти на каждого жителя Российской Федерации.
Семьдесят лет – достаточный срок, чтобы оказать сильнейшее влияние
на человека, перевоспитать, внедрить новую систему ценностей.
И когда мы имеем дело с Церковью в России, этот момент следует
учесть. Иногда трудности, сложности и перемены обусловлены даже
не столько церковной жизнью Церкви в России, но болезнью советского
общества. Здесь все переплетается и часто не ясно, отчего некоторые
болезни церковной жизни в России: от Церкви или от советского
общества? Мы об этом говорим не с осуждением, ибо жизнь и условия
тех мест где каждый человек живет, невольно оставляют на нем какой-то
след, иногда очень сильный. Не страдает ли наша паства на Западе
от болезней демократии?
Если
говорить о положительных явлениях, на мой взгляд следует отметить
следующее: Во-первых, любой православный посетитель России может
засвидетельствовать о количестве публикуемой церковной литературы.
Несмотря на то, что россиянам трудно сводить концы с концами,
количество издаваемых церковных книг ежегодно растет. Видно, что
многие книги изданы тщательно, с большой любовью и очень толково
(для нас большая радость, что недавно в России были изданы первые
два тома Жизнеописания Блаженнейшего митрополита Антония Храповицкого).
Издательская деятельность не может не радовать и обнадеживать
любого православного. Теперь полки наших зарубежных церковных
магазинов заполнены российскими изданиями.
Второе
явление – наличие молодежи и детей в приходской жизни. Это фактически
первое поколение, которое может свободно ходить в храм, участвовать
в богослужениях и иметь доступ к церковным книгам. Когда эти дети,
воспитанные с младенчества при храме, вырастут, они качественно
будут иными, чем их родители, получившие воспитание в воинственно
безбожном государстве.
Третье
явление – внебогослужебная деятельность многих приходов. Одни
приходы обслуживают больницы, другие – старческие дома; одни имеют
занятия по иконописи, другие – по церковному пению. В Москве,
например, действует Центр по реабилитации жертв тоталитарных сект.
Четвертое
явление – Церковь в России старается дать и часто дает отклик
на современные вопросы, начиная от отношения Церкви к культуре
и кончая отношением Церкви к клонированию. Такие отклики – признак
того, что церковный организм живой.
Все
вышеизложенное свидетельствует о реальной церковной жизни.
Есть
много и отрицательных явлений в жизни Церкви в России и в России
о них нередко говорят, как на уровне духовенства, так и на уровне
церковных деятелей. Это проблемы просвещения духовенства, проблемы
суеверия, младостарчества, обрядоверия, политизированности...
Теперь с некоторых кругах даже появилось явление т.н. Управославного
сталинизмаФ и движение за прославление Ивана Грозного и Распутина.
Смущение может вызвать связь некоторых представителей Церкви с
определенными, мягко говоря, УсомнительнымиФ представителями мира
российского бизнеса и политики. До сих пор, насколько мне известно,
в Церкви в России отсутствует духовный суд. Фактически, нет к
кому обратиться, нет кому апеллировать. Также, нередко, между
высшей иерархией и рядовым духовенством и верующими существует
ров, вызванный недоступностью иерархии.
Если
задать вопрос, какова будет Церковь в России в будущем, вероятно
можно сказать следующее: будущее, во всяком случае то, что в человеческих
руках, будет зависеть от кадров. Каковы будут архиереи и духовенство,
такова будет и Церковь.
А
если спросить, какая надежда для Церкви в России, то правильнее
было бы на этот вопрос не отвечать, а сказать: «Для России нет
иной надежды, как только Церковь». Помоги Господи!
Протоиерей
Петр Перекрестов ,
ключарь
Кафедрального Радосте-Скорбященского собора
в
г. Сан Франциско.